Мама, я, в общем, спокоен, и в целом почти не подвержен панике,
Я закупился пайками, почистил ружьишко, привычно заправил постель.
Мама, я видел - по улице проезжали четыре нездешних и странных всадника -
Хотя они были мелкие, мохноногие и на пони, так что, наверно, пока не те.

Мне вчера по скайпу звонила тетка из-под Самары, из старозаветной деревни,
У них там вайфай плохо ловит, с ноутбуком шаришься по огороду в ночи сквозь грязь.
Говорит, саранча прилетала, сослепу обглодала две грядки укропа и куст сирени,
Потом извинялась очень, починила забор, визитку оставила - там одна арабская вязь.

Мама, воздух прозрачно-хрустален, хрупок по контуру, паутинкой, прядью,
Еле видной, тоненькой, от фигурки к фигурке, нет, говорят мне, не тронь, не рви,
Мама, смешно, как на день восьмой все начинает твориться само - из шишек, палок, обрядов,
Из пластилина и кнопок, соломы и карго, лабораторий и ОРВИ.

На улице солнце, мы как-то дожили до весны, облаков и ветра, гоняющего пакеты,
А весной все как-то правильней и даже поется легче, так скажет любой кошак.
Мама, если мы все были рождены по твоему подобию, спасибо тебе за это.
Главное, чтобы мир выдержал нас - ну а мы уж постараемся не оплошать.